Из жизни девушки с ВИЧ. История с продолжением
С Таней сестры Свято-Димитриевского сестричества познакомились несколько лет назад. В нашу службу обратился священник Борис Михайлов, окормляющий ГКБ № 19. В отделение нейрохирургии поступила 18-тилетняя пациентка с диагнозом «компрессионный перелом шейного позвонка, вызванного травмой при падении с высоты».
Группа добровольцев прихожан храма Рождества Иоанна Предтечи на Пресне со священником о.Борисом несколько лет назад по воскресениям стала наведываться в городскую клиническую больницу рядом с храмом. Больница небольшая, в один корпус с четырьмя отделениями в нем, из них два – для больных с травмами позвоночника. Так называемые спинальные больные, наполовину молодежного возраста, у которых вся жизнь переломилась как раз тогда, когда о жизни человек еще по-настоящему не задумывается. Тяжелейшая травма с необратимыми и до конца неизлечимыми последствиями, беспомощность и полный мрак на краю жизни с безответным вопросом – чем и зачем жить.
Вот так однажды летом они обнаружили в пятиместной палате новенькую. Видна была одна неподвижная голова, тело погребено под ровным большим одеялом, лицо простое, спокойное, открытое. Таня, восемнадцать лет, из Твери, упала с пятого этажа в день своего рождения. В московскую больницу её перевез молодой еще человек, который и заботился о ней умело и без надрыва, — то ли старший друг, то ли дальний родственник. Мать как будто бы и есть, но в Воронеже, выехать не может. Старая бабушка живет в Коломне. У Тани оказался перелом шейных позвонков, хуже не бывает – тело недвижимо. Тем не менее ни единого признака страха или паники — сдержанная и спокойная в общении.
Девушки наши с нею быстро сошлись, стали проведывать и в будни. Дальше больше – оказалось, прописки у Тани нет, в Твери пристать некуда, только к матери, но Таня к ней не посылала и ее не ждала. Опять – край, может, отсюда и «олимпийское спокойствие».
В церковном отношении Таня была совсем не просвещена. Присматривала за ней бабушка, но за такой вострушкой не углядишь. Очень способная, общительная, учение ей давалось легко, однако с прилежанием не получалось: подружки, парни закрутили голову.
Таня, сама того не сознавая, разделила судьбу многих своих сверстников. У нас принято в бедах и неблагополучии молодых винить трудности жизни нашей страны. Но это время правильнее называть крахом коммунистической системы и идеологии, тогда ясно становится, кто на самом деле виноват в стагнации общества, в падении нравов, в бездомности детей при живых родителях. Это советская жизнь подорвала, разрушила вековые устои человеческого бытия, навязав взамен свои фиктивные ценности. Когда они лопнули, открылись неуютность и неустроенность жизни. Трудно человеку из неполной семьи найти опору в разоренном обществе, а культурно неприкаянному поколению прилепиться к непреходящим ценностям жизни. Они существуют, но их институциональные формы разрушены или фальсифицированы. Человек оказывается на улице, во власти злобы дня, с отчаяния отдается заведомой дешевке, плача, губит свою жизнь и душу.
Таню не обошла эта горькая участь. Она рано пристала к старшим сверстникам и приобщилась к уродливым, жалким увеселениям. Впервые выйдя на злополучный балкон, она подумала, по ее признанию, что ей с него лететь. Это значит, что какое-то чувство обреченности жило в ней. Может быть, поразившее нас Танино спокойствие и было от того, что жизнь складывалась так, дальше уже «лететь» было некуда. Однако, оказалось, есть куда – в больнице выяснилось, что у нее СПИД.
Когда обнаружилась эта «проказа», стало понятной немая настороженность медперсонала больницы. Сестры проявляли аккуратность и предупредительность, призывали всех навещавших надевать перчатки и звать их в случае необходимости. Однако когда эта необходимость возникала, то дозваться их бывало трудно. Таня, будучи человеком с крепким характером, казалось, этого не замечала. И сама никогда не говорила о своей постыдной болезни. Из больницы молодой человек, который привез Таню, взял ее к себе домой, с этого времени он по существу заменил ей родителей. Здоровому человеку трудно представить, что переживает другой, оказавшийся прикованным к кровати, а парализованному тем более сложно вообразить, что его некогда бурная и интересная жизнь замерла и перешла в совершенно иное состояние. Как говорит сама Таня, в этом, с другой стороны, оказалось ее спасение: телесный недуг оградил её от прежней жизни, от той бездны, куда канули многие, с кем она общалась.
Ее же жизнь резко изменилась и она стала не только заложником своего бессилия, но и заложником общества, в котором на улицах города не встретить людей на инвалидных колясках, не потому что их не существует, а потому что для них не существует условий. Как может инвалид попасть в метро? Как можно передвигаться по улицам города в инвалидном кресле и преодолевать бордюрные камни? Каким образом инвалид в кресле попадет на противоположную сторону дороги, если переходы не оборудованы специальным пандусом? То же самое с теми, кто поражен ВИЧ-инфекцией, они своего рода прокаженные, к которым многим страшно подойти. Так случилось и с Таней, когда возникла необходимость вернуться в больницу на профилактический осмотр и лечение. С трудом удалось больную госпитализировать. Каково же было наше удивление, когда выяснилось, что методисты отказываются массировать увядающее тело. Все это вместе с болезнью надвинулось на юную душу и, казалось, могло ее погубить.
Известно, однако, из опыта жизни и святоотеческого предания, что принимающий горькую участь со смирением и раскаянием освобождается от страха. Так Господь дал Тане понести свое падение. На это откликнулись многие сердца. Наши сестры стали навещать Таню и по будням. Познакомились, она оказалась открытым, общительным человеком. Стали ездить к ней домой, кто-то с годами отошел от тесного общения, кто-то сдружился. Каждый старался приехать не с пустыми руками, помочь по дому, помыть девушку. Давно уже у нас самих забылись всякие опасения заразиться от нее. Уже с момента нашего знакомства в больнице Таня стала регулярно причащаться и собороваться.
Огромную помощь оказали ей сестры из службы паллиативной помощи ВИЧ-инфицированым Свято-Димитриевского сестричества. Они регулярно навещали Таню, нередко вместе с батюшкой, оказывали необходимую высококвалифицированную помощь, наставляли ее спасителя, того молодого человека, который оказался талантливым самоучителем и увлеченным оппонентом при обсуждении методик заживления ран. Такое внимание придавало Тане веру в возможность противостоять болезни и каким-то образом обрести должное социальное положение. Таня чувствовала, что она не одна.
Постольку поскольку лечение в городской больнице общего профиля оказалось для Тани практически невозможным, сестры милосердия помогли устроить ее на лечение в ЦКБ св. Алексия Митрополита Московского. Интересно, что там отношение к больной поначалу было таким же: она подверглась бойкоту со стороны наемного персонала. А вот тихие труженицы из Свято-Димитриевского сестричества прилепились к ней. Она опять была согрета настоящим участием, близких людей вокруг Тани прибавилось. Раз приходит такое свидетельство, можно жить.
Протоиерей Б.Михайлов
25 июня 2008
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…